В возрасте пятнадцати лет я лишился правой руки на поле битвы, став калекой. Следующие двадцать четыре года едва ли кто-то считал, что у меня есть будущее в качестве воина. Меня отговаривали, смотрели с сочувствием, даже презирали... И в тридцать девять меня лишили второй руки и заставили спрыгнуть с утеса. Я умер, но, прежде чем уйти в мир иной, я устроил засранцу, отправившему меня на тот свет, последний подарок. Так удачно, что я вернулся в свои пятнадцать лет, прямо на тот самый боевой театр, где мне угрожала утрата правой руки!